НОВОНАЙДЕННЫЕ СТРОКИ К. Э. ЦИОЛКОВСКОГО (ВОПРОСЫ АТРИБУЦИИ)
© Т.Н.Желнина
© Государственный музей истории космонавтики им. К.Э. Циолковского, г. Калуга
Секция "Исследование научного творчества К.Э. Циолковского"
2003 г.
Исследователи и публикаторы научных трудов К.Э. Циолковского должны всегда считаться с тем, что какая-то часть его творческого наследия в течение времени остается неизвестной или неопознанной, и вопрос о ней встает обычно при подготовке собрания сочинений и составлении библиографии, а также тогда, когда в широкий обиход вводится новый документ, который ассоциируется с именем и делом ученого. Совершенно очевидно, что атрибуция (утверждение авторства того или иного исторического лица) составляет неотъемлемую часть работы по установлению текстов Циолковского. До настоящего времени особенности атрибуции его сочинений не исследовались, хотя поводов для этого накопилось достаточно. Среди сочинений, определение принадлежности которых ученому требует специального изучения, имеются тексты, как не подписанные, так и подписанные Циолковским. К сочинениям, неподписанным его именем, но составляющим предмет обсуждения с целью установления его авторства, можно отнести статью «По поводу изобретенного г<осподином> Циолковским аэростата», опубликованную в 1893 г. в нескольких номерах газеты «Калужские губернские ведомости». Внимательное чтение ее текста показало, что он дословно воспроизводит последний — десятый — раздел работы «Аэростат металлический, управляемый» (1892 г.) и является неучтенной ранее повторной публикацией данного фрагмента.
Еще одним объектом атрибутивного исследования стала рукопись заметки о работе Циолковского «Железный управляемый аэростат на 200 человек длиною с большой морской пароход», опубликованной в журнале «Разведчик» в октябре 1896 г. Этот документ хранится в Архиве РАН в личном фонде Циолковского и учитывается по пятой описи среди материалов, написанных другими лицами. Его автором считается В.А. Березовский, по-видимому, на том основании, что этим именем закончен текст рукописи. Сравнение текста рукописи с текстом публикации в журнале «Разведчик» выявило их идентичность и позволило установить, что его автором является не В. А. Березовский, а «Е. Ф-ч», имя которого стоит в конце опубликованной заметки и в предпоследнем предложении рукописи. Графологический анализ рукописи, предпринятый со всей тщательностью и основанный на сличении ее палеографических признаков с многочисленными автографами Циолковского, показал, что она представляет собой типичную запись «для себя» — более мелкую и с многочисленными сокращениями и что ей свойственны все характерные признаки почерка ученого — его оригинальное написание отдельных букв и их соединений. Можно сделать вывод о том, что анализируемая рукопись является неучтенным ранее автографом Циолковского, текст которого представляет собой собственноручно снятую ученым копию заметки из журнала «Разведчик». Полное имя ее автора остается неизвестным.
Детальному исследованию с целью установления авторства был подвергнут также документ, недавно приобретенный Государственным музеем истории космонавтики как «письмо К.Э. Циолковского А. Л. Чижевскому, датированное 08.10.1923 г.». В письме ученый а) сетует на то, что ему, «с беззаветным терпением» выносившему «нападки и замалчивания от «царской науки»… и сейчас» противостоят «противники, которые с непонятным упорством стремятся вставить палки в «колесницу советской науки», делая «поклоны в сторону г-на Г. Оберта»; б) выражает благодарность «тов. Л. К. Мартенсону» и «комитету ВСНХ», поддержавшим его — «скромного ученого».
С точки зрения тематики документ вполне укладывается в историю второго издания статьи «Исследование мировых пространств реактивными приборами» (1903 г.), рассказанную Чижевским в мемуарах. Однако исследование его с точки зрения как содержания и идеологии, так и палеографии убеждает, что атрибутировать его Циолковскому было бы ошибочно. Доводы в пользу данного вывода: 1) встречное письмо, ответом на которое мог бы быть данный документ, в архиве Циолковского отсутствует, хотя степень сохранности в нем писем Чижевского может быть оценена как полная; 2) в тексте документа имеются фактические несоответствия — Людвиг Карлович Мартенс (не «Мартенсон») — известный специалист в области машиностроения и теплотехники, действительно был председателем Комитета по делам изобретений при ВСНХ СССР, однако председательствовал он несколько позднее, чем датировано письмо — в 1924-1926 гг.; 3) выражения типа «я с беззаветным терпением», «меня, скромного ученого», «колесница советской науки» (и это в 1923 г.!) совершенно не свойственны Циолковскому; 4) не свойственно ему и политическое противопоставление «царской науки» «советской науке» - он противопоставлял себя, «ученого-реформатора», «официальной науке», представленной учеными, которые придерживавались устоявшихся научных взглядов и отказывались признавать новаторские идеи; 5) заметка в газете «Известия ВЦИК» 02.10.1923 г. о выходе в свет книги Оберта «Die Rakete zu den Planetenrаеumen», в которой (заметке) отсутствовала ссылка на соответствующие более ранние публикации Циолковского (а только с ней до 08.10.1923 г. может ассоциироваться появление анализируемого документа), могла вызвать у ученого чувство горечи и досады в связи с забвением его трудов, но вряд ли могла быть расценена им как личное оскорбление или унижение, тем более как реверансы перед господами («Поклоны в сторону г-на Оберта просто унизительны»), ведь до 1917 г. Циолковский сам был «господином», и не упомянули его не потому, что ставили его работы ниже книги Оберта, а потому, что о них просто не знали; да и как сочетать содержащееся в подтексте процитированной фразы презрение к «противникам советской науки», расшаркивавшимся перед господином Обертом, с известными высказываниями Циолковского, согласно которым он, по крайней мере, до мая 1924 г. (до того, как просмотрел книгу немецкого ученого) был от него «в восторге»; 6) палеографические особенности документа со всей очевидностью свидетельствуют, что он не мог быть написан Циолковским (основу для проведенного мной сравнительного палеографического анализа составили более ста автографов ученого, преимущественно писем, 1914-1928 гг.) – почерк, которым написан документ более растянутый и заостренный; выявлены существенные отличия в написании ряда букв и их сочетаний, которое (написание) составляет индивидуальные, неизменяемые ни при каких обстоятельствах (усталость, болезнь и т.п.) графические признаки письма Циолковского: буквы «в» (в документе почти без верхнего и нижнего закруглений, тогда как у Циолковского они всегда отчетливо прописаны), буквы «й» на концах слов (в документе во всех случаях над «й» отсутствует титло и закругление второй палочки неестественно вытянуто вверх, Циолковский же ВСЕГДА писал «й» с титлом, которое либо ставилось отдельно, либо было продолжением второй палочки; заглавных букв «Г» и «П» (в письме обе вертикальные палочки написаны отдельно друг от друга, а написание поперечной палочки начинается снизу первой вертикальной палочки; у Циолковского вторая вертикальная палочка продолжает первую и уже от нее — второй палочки – идет наверх поперечная палочка); соединений букв «он», «ог», «оува», «Ос», «Об», «йч», «ть» (в документе, в частности, написание мягкого знака на конце слов традиционное – сверху начинается вертикальная палочка, которая заканчивается закруглением, Циолковский всегда (!) начинал конечный мягкий знак с петли, которая шла сразу от предыдущей буквы («т» или «с»), как бы продолжая ее, и затем от петли выводил наверх «хвостик»; достаточно также сравнить написание имени «Оберт» в автографах Циолковского с написанием его в документе, чтобы сразу увидеть различия в почерках); радикальные несоответствия между документом и автографами Циолковского выявлены в подписи «К. Циолковский»: а) в имени «Циолковский» допущена описка, которую вряд ли мог сделать сам Циолковский — вместо «ц» сначала написана «и», к которой затем была приписана нижняя петля; б) первое «и» написано по старой орфографии, которой Циолковский пользовался до февраля 1919 г., второе «и» написано по новой орфографии — «Цiолковский» — однако такое написание представляет сущую нелепицу, поскольку противоречит правилам как старой, так и новой орфографии (по старой орфографии оба «i» должны быть десятеричными «Цiолковскiй», по новой — оба «и» должны быть восьмеричными «Циолковский»); вообще подпись Циолковского по старой орфографии в 1923 г. исключение, поскольку с февраля 1919 г. он легко и сразу перешел на новые орфографические правила; в почерке, которым написан документ, нет ни одной характерной особенности почерка Циолковского, зато имеется палеографический признак, безусловно, являющийся индивидуальной чертой почерка человека, руке которого принадлежит анализируемое письмо – двойное «д» в слове «поддержкой» представляет собой редкое графическое сочетание: первое «д» в виде петли, от которой вторая петля идет наверх и вперед, второе «д» в виде петли, от которой идет вытянутый вниз хвостик. Подобное написание букв «дд» выявлено в одном из автографов Чижевского. Наряду с этим наблюдением есть и другие соображения, которые с большой долей вероятности позволяют атрибутировать анализируемый документ А.Л. Чижевскому. Содержание, идеология и интонации документа явно противоречат тому восприятию Циолковским заметки 02.10.1923 г., которое можно реконструировать, опираясь на известные знания о нем. Документ куда более соответствует содержанию и тональности мемуаров Чижевского, который на многих страницах гневно обрушивается на недоброжелателей, замалчивавших, по его мнению, работы Циолковского и приписывавших себе его приоритетные достижения – достаточно вспомнить главу «Новосибирский апокриф» и попытки Александра Леонидовича в начале 1960-х годов противостоять переизданию книги Ю.В. Кондратюка «Завоевание межпланетных пространств» с предисловием В.П. Ветчинкина. Предположение об авторстве Чижевского в отношении анализируемого документа подтверждает также его известная склонность к мистификациям, нашедшая выражение, в частности, в истории его переписки с Циолковским от имени инженера Ивановского, которое было его — Чижевского — псевдонимом, и в истории публикации в 1928 г. в журнале «Огонек» статьи «Путешественник в мировое пространство», написанной Чижевским и выданной им за «автобиографию» Циолковского.