ИДЕИ СОЦИАЛЬНОГО СТРОИТЕЛЬСТВА В. С. СОЛОВЬЕВА И К. Э. ЦИОЛКОВСКОГО

© В.И.Алексеева
© Государственный музей истории космонавтики им. К.Э. Циолковского, г. Калуга
Секция "Космонавтика и общество: философия К.Э. Циолковского"
2008 г.

Тема социального строительства, обоснование этапов развития цивилизации была близка космистам, которых по традиции относят к различным течениям этого философского направления. Содержанием доклада является сравнительный анализ идей современников и, в то же время, таких разных мыслителей, как В. С. Соловьев и К. Э. Циолковский.

Общность их подхода к построению модели социального развития заключалась в следующем. Прежде всего, оба философа мыслили в русле стадиального прогрессистского подхода к теории цивилизации. Оба считали, что человечество проходит несколько стадий развития от низшей ступени к высшей. Оба достаточно четко охарактеризовали эти стадии, показав их сильные и слабые стороны, то есть, выявив одновременно и необходимость их прохождения, и возможность преодоления. Безусловно, есть определенное своеобразие в характеристике каждой стадии (в русле главенствующих идей, положенных в концепцию общественного развития каждым из авторов), однако, эти характеристики корригируются друг с другом.

По Циолковскому, высшая ступень общественного развития — это светское общество космического масштаба, по Соловьеву — вселенская церковь. В терминологии нет ничего общего, тем более что, скептически относясь к институту церкви, Циолковский не применял религиозных понятий к общественным структурам. Однако принцип организации совершенного общества описывается ими практически идентично. У Циолковского это подвижная иерархия самоуправляющихся общин. Множество небольших общин объединяет единомышленников, объединяет людей по интересам, талантам, способностям к разным типам общежитий. У Соловьева церковь — это «сложное объединение частных обществ или братств, определяющееся свободным выбором по внутреннему сродству индивидуальных идей или назначений. Здесь осуществляется, таким образом, принцип свободы частных союзов», — так писал Соловьев в «Критике отвлеченных начал». Неограниченный федерализм совпадает с безусловной централизацией — таково определение Соловьева, под которым мог бы подписаться и Циолковский.

Близки между собой позиции мыслителей в вопросе о государстве. Концепция Циолковского в принципе размывает ту жесткую структуру властной вертикали, на которой зиждется существование государства. Соловьев, указывая на главенствующий принцип равной степени справедливости для всех, доказал, что государство не осуществляет этот принцип. Он был убежден, что «государство представляет собою отрицательное единство или внешний формальный порядок в обществе, поскольку им реализуется право, то есть отрицательное определение свободы». Основа государства есть право, а право есть определение отрицательное в том смысле, что оно не гарантирует полного осуществления интересов личности, а лишь запрещает переходить пределы ее жизненных интересов. Правовое равенство есть равенство отрицательное, а человечество должно перейти к равенству фактическому, то есть положительному. Низший тип равенства должен смениться высшим, принцип государства должен уступить место принципу всеединства.

Весьма близки также и мысли о роли выдающихся людей в построении нового общества, в развитии прогресса, причем Соловьев подразумевал прогресс исключительно духовный, Циолковский — как нравственный, так и научно-технический. Известно, что писал Циолковский о роли гениев в статьях «Горе и гений», «Гений среди людей». Циолковский настаивал на том, что гении в области нравственности, науки, изобретательства должны занимать ключевые посты в иерархии общественного устройства с тем, чтобы иметь возможность реализовать свои идеи на благо общества, оказывать благотворное влияние на него. Собственно, прогресс и должен осуществляться за счет духовной и интеллектуальной реализации творческих потенциалов гениев. Соловьев придерживался того же принципа — чем выше развитие человека, тем большее влияние он должен оказывать на окружающих. «Чем более усвоил человек идею, тем более он должен иметь влияние на других, то есть тем на обширнейшую сферу должно распространяться его действие, тем высшее положение должен он занимать в обществе. Иными словами: степенью идеальности должна определяться степень значения и власти (авторитета) лица. Объем прав должен соответствовать высоте внутреннего достоинства». Власть заменяется авторитетом духовной личности, формальная юридическая власть заменяется свободным естественным подчинением людей тем личностям, которые стоят на высшей степени духовного совершенства. Это ключевое понятие «свободное подчинение» является антиавторитарной прививкой против формализма, номенклатурных традиций, властных притязаний господствующих управленческих структур.

Наконец, необходимо коснуться идеи цельности общественного организма, которая проявлялась в аналогии с организмом как таковым, или организмом животного. Соловьев писал: «Итак, в нормальном обществе (свободной теократии) все различные элементы общества, все стороны и сферы общественных отношений сохраняются и существуют, но не как обособленные, в себе замкнутые области, равнодушные друг к другу или же стремящиеся к исключительному преобладанию, а как необходимые составные части одного и того же сложного существа, совершенно между собой солидарные, не механически друг друга ограничивающие, а органически друг друга проникающие и внутренне взаимодействующие, подобно тому, как проникают друг друга и внутренне взаимодействуют между собой различные части организма физического, например, система кровеносная с системой мускульной и нервной». Как известно, принцип организмичности был близок и Циолковскому, который не раз оперировал сравнением мира в целом или общества в частности с живым организмом, все структуры и элементы которого взаимосвязаны между собой.

Таким образом, в концепциях двух мыслителей, работавших в рамках различных традиций (один — христианства, другой — научного рационализма), выявлен ряд существенных общих позиций, что свидетельствует о наличии архетипических черт космистского типа мышления.