ОТ КОСМИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ — К ФИЛОСОФИИ КОСМОНАВТИКИ

© В.В.Казютинский
© Государственный музей истории космонавтики им. К.Э. Циолковского, г. Калуга
Секция "Космонавтика и общество: философия К.Э. Циолковского"
2008 г.

1. Проблемы изучения космической философии.

Не хотелось бы, но приходится начать с повторения хорошо известного факта. Несмотря на проводимые сложившейся вокруг Чтений группой специалистов многолетние исследования космической философии К.Э. Циолковского, в ней остается много неясного, разные попытки ее анализа приводят к противоречивым выводам. Это хорошо видно при чтении довольно большого числа посвященных этой проблематике монографий, вышедших за последние годы (Л. В. Лесков. Космическое будущее человечества. М., 1996; В. В. Лыткин. Философия космического будущего человечества. Калуга, 2000; В. М. Мапельман. Идея космической перспективы развития человечества в русской философской традиции. М., 2005; В. И. Алексеева. К. Э. Циолковский: философия космизма. М., 2007; В. Е. Ермолаева, И. А. Ермолаев. Философия великой личности. М., 2007) и статей-послесловий к изданиям философских трудов К.Э. Циолковского. Согласие между авторами в ключевых вопросах есть далеко не всегда. По моему мнению, можно назвать следующие причины:

1) Космическую философию изучают не профессиональные историки философии (которые, кстати, почти не проявляют к ней интереса и знают ее более чем приблизительно), а философы других ориентаций — специалисты в области философии науки и техники, этики, социологии, экологии, политологии и др. Все это очень ценно, но не может полностью заменить профессионального историко-философского подхода.

2) Среди исследователей космической философии не установилось даже какого-то общего подхода к своему предмету. Например, одни считают, что следует реконструировать преимущественно те смыслы, которые вкладывались в космическую философию самим ее создателем, а выявление резонансов этой философии в современной науке и культуре рассматривается как не очень серьезная «отсебятина». Другие же полагают, что философская концепция живет лишь постольку, поскольку некоторые ее идеи оказывают влияние и на последующее развитие науки, философии, культуры, в целом. Что бы значила для нас космическая философия, если бы мысль о выходе человека в космос не оказалась столь эвристичной и не была воспринята культурой наших дней? Следует различать два типа интерпретации смыслов философской системы: а) антикваристский, в контексте культуры своего времени, и презентистский, то есть современный нам. Автор придерживается второго подхода.

3) К. Э. Циолковский был великой, гениальной личностью, но великим философом он не был. Некоторые из его философских идей не выдержали испытания временем. В этих условиях ряд исследователей космической философии считают необходимым просто излагать как можно точнее тексты К.Э. Циолковского, не особенно задаваясь вопросом, как некоторые из них звучат сейчас. Никакого критического анализа не предусматривается. Более того, было высказано мнение, что анализ космической философии лишь затуманивает ее содержание. Ее нужно рассматривать «в целом», как будто изучение целого возможно без изучения отдельных его частей. К. Э. Циолковский стремился создать целостную, монистическую философию. Но этот замысел не был реализован в полной мере. Тем не менее, именно целостный анализ позволил выявить серьезные противоречия и антиномии, свойственные космической философии. Далее, если К. Э. Циолковский пишет, что он — «чистейший материалист», следует принципу монизма, разделяет во всем этику «галилейского учителя», включая принцип ненасилия, и т. д., то многим исследователям не приходит в голову подвергать эти характеристики какому-либо сомнению, хотя на самом деле они порождают много вопросов.

Наличие столь различных подходов к изучению космической философии создает впечатление разнонаправленности движения мысли. Альтернативные точки зрения, если и упоминаются, то лишь «эзоповым языком», настоящей дискуссии не получается.

2. Необходимость дальнейшей разработки философии космонавтики.

Наряду с изучением мировоззрения К.Э. Циолковского в историко-философском и психологическом планах, происходит становление особой философской дисциплины — философии космонавтики, концентрирующейся вокруг новых философских проблем и подходов, поставленных эрой космоса. Назовем в этом контексте: А. Д. Урсул. Человечество. Земля. Вселенная. М., 1977; Л. В. Лесков. Космическое будущее человечества. М., 1996; С. В. Кричевский. Аэрокосмическая деятельность: методологические, исторические, социоприродные аспекты. М., 2007 и др. — но пока таких книг мало. Для того чтобы не просто оставаться пленниками текстов прошлого, хотя бы и принадлежащих великим людям, а намечать космические перспективы человечества в рамках быстро меняющейся современной культуры и цивилизации, необходимо более интенсивно продолжить усилия по дальнейшей разработке этой дисциплины. Философия космонавтики играет роль мировоззренческого основания для междисциплинарной деятельности, определяющей исследование и освоение космоса. Она опирается на размышления не только К.Э. Циолковского, но и многих других мыслителей, аккумулирует опыт современной цивилизации в сфере космической деятельности.

3. Метафизика К.Э. Циолковского и картина мира современной науки.

Базисная концептуальная структура космической философии может быть, по мнению автора, представлена так: трансцендентная причина космоса — космос и другие космосы, созданные причиной — иерархия «неизвестных разумных сил» космоса (ноокосмическая иерархия) — атом-дух — человек. Первые три компонента К. Э. Циолковский рассматривал в качестве основных определений Бога. Это является одной из самых специфических черт космической философии. В ней антиномически соединены теизм, пантеизм и эзотерика (космические махатмы!).

Рядом исследователей были отмечены изменения смысла понятия Причины (Первопричины) в различных текстах К.Э. Циолковского. Но основной смысл названного понятия кажется ясным: это — Бог как творец мира (пусть не удивляются те, кто читал, что космос К.Э. Циолковского бесконечен не только в пространстве, но и во времени; то что для нас бесконечно, для Причины — конечно, писал основоположник космической философии).

Космос на уровне философской метафизики К. Э. Циолковский рассматривал как единый живой организм. Но одновременно он утверждал, что повсюду видит «одну только механику»; это антиномически противостоит предыдущему представлению. Космос материален, но понятие материи оказывается не таким простым. Оно, по сути, дуалистично. С одной стороны, есть атомы-духи — субстанциальная первооснова мира с их необычными свойствами, с другой — материя как обычное вещество: протоны, электроны, эфир и атомы химических элементов. При сопоставлении высказываний К.Э. Циолковского о Причине и его знаменитой фразы «Я — чистейший материалист. Ничего не признаю, кроме материи» возникает вопрос: а породившая космос трансцендентная причина — это тоже материализм? Кстати, сам К. Э. Циолковский писал, что «материализм остановился в беспомощном и жалком состоянии» при попытке объяснить чувствительность материи. Вот почему он и ввел, очевидно, идею об атомах-духах, столь же принципиальную для космической философии, как понятие Причины. И еще: как сочетать наличие причины космоса, то есть Бога, и дуалистическое понимание материи с принципом монизма? Я полагаю, в отличие от К.Э. Циолковского, что космос не нуждается в трансцендентной причине. Разумеется, могут быть и другие убеждения. Но, во всяком случае, вряд ли философия космонавтики воспримет это представление, равно как и представление об атомах-духах.

Метафизика космической философии не может служить философским обоснованием неклассической картины мира, которую К. Э. Циолковский не принял. В нее входят специальная и общая теория относительности (К. Э. Циолковский отвергал четырехмерное пространство-время Минковского и теорию расширяющейся Вселенной), квантовая механика (о которой в работах К.Э. Циолковского не упоминается), принцип возрастания энтропии (критике этого фундаментального научного принципа К. Э. Циолковский посвятил множество усилий). Но как раз эти теории и принципы современной науки, отвергнутые К. Э. Циолковским или не известные ему, целенаправляют космическую деятельность.

Отметим также, что в картине мира современной науки внеземные цивилизации, существование которых К. Э. Циолковский считал несомненным, пока не играют особой роли. Их поиски ведутся, но следов пока не обнаружено. Сомнительно, во всяком случае, что даже если они когда-нибудь и будут найдены, выяснится, что они образуют иерархию разумов; ведь скорость распространения взаимодействий конечна, а это резко ограничивает возможности межпланетных контактов.

4. Проблемы этоса космонавтики.

Этика космической философии основывается на следующих принципах:

1) Любовь человека к Причине космоса, которая, в свою очередь, «нежно любит» человека.

2) Следование этическим принципам «галилейского учителя». Однако Христос десакрализован, К. Э. Циолковский не считает его сыном Божьим. Как отметили В. Е. Ермолаева и И. А. Ермолаев, это величайший мыслитель, лучший из людей, избранный Богом. Одновременно К. Э. Циолковский принимает и некоторые принципы буддийской этики, например, погашение страстей — оно может быть достигнуто с помощью научных знаний.

3) Любовь человека к самому себе (или истинное себялюбие), то есть неустанная забота о «своих» атомах-духах, многие из которых давно уже успели рассеяться в пространствах космоса.

4) Улучшение человеческой породы социальным регулированием деторождения с помощью специально отобранных «производителей», а также мирного, ненасильственного устранения низших форм жизни, дебилов, преступников путем предотвращения их размножения.

5) Ключевую роль в этике Циолковского играет «суд космоса» над несовершенными формами живого, не способными достигнуть «блаженства».

Этике космической философии свойственны, на наш взгляд, некоторые антиномии: а) провозглашение любви к Причине космоса сопровождается высказывавшимися время от времени К. Э. Циолковским замечаниями о «сомнительности» всяких религий, которые противоречат друг другу и полны внутренних несообразностей; б) препятствование размножению несовершенных, а также преступных существ в земных и космических масштабах несовместимо с этикой «галилейского учителя».

Едва ли многие из принципов этики К.Э. Циолковского имеют шанс сохраниться в этосе космической эры. Нельзя согласиться с пониманием человеческой личности как совокупности живущих «в согласии» подлинных личностей, то есть атомов-духов. Современные этические нормы не допускают улучшения человеческого генофонда социальным подбором сексуальных партнеров. Не будет принят также принцип «суда космоса» как этическая норма. Мне лично кажется, что этос космизирующегося человечества предстоит разрабатывать заново.

5. Философия и космическое будущее человечества.

Не избежала сомнений и основная идея К.Э. Циолковского — космическое будущее человечества. Сам Циолковский обосновывал эту идею следующими мотивами: 1) долг человека перед «своими» атомами-духами, то есть создание максимально комфортных условий для их «блаженства»; 2) необходимость «сбрасывания» в космос быстрорастущего населения Земли; 3) необходимость использования неисчерпаемых ресурсов космоса для бесконечного прогресса человечества. Первый из этих мотивов в философии космонавтики, естественно, отпал; второй становится проблематичным в силу того, что прогнозируется стабилизация роста народонаселения; третий сохраняет свою силу. Появились и новые мотивы, например, экологические и социально-политические, которым космическая философия существенного значения не придавала. Обострилась дилемма: осваивать ли в соответствии с планом К.Э. Циолковского не только ближний, но и дальний космос, или же ограничиться (по крайней мере, в обозримом будущем) только космосом ближним — в интересах Земли? Эта дилемма стала основной в философии космонавтики. Модные несколько десятилетий назад проекты создания космических колоний в Солнечной системе (типа проекта О’Нейла) сейчас почти забыты. Наиболее слышны голоса футурологов, считающих, что космос не создан для комфортной жизни человека. По мнению В. В. Лебедева, тезис К.Э. Циолковского о завоевании всего околосолнечного пространства превратили в догму. Поспешное проникновение человека на другие планеты может усилить социально-политический раскол на Земле, стимулировать желание одних доминировать над другими. И вообще, человеческая природа — не для других планет. Если мы попытаемся ее изменить, она обернется против нас. Если мы все же не удержимся заселить новые планеты, возникнет раса противостоящих нам существ, которая может стать угрозой для человечества. Альтернативная точка зрения, соответствующая идеям К.Э. Циолковского, пока развита недостаточно. Ее обоснование потребует разработки ряда фундаментальных философских и междисциплинарных проблем, к чему мы пока не готовы.