ОСОБОЕ КОНСТРУКТОРСКОЕ БЮРО МОСКОВСКОГО ЭНЕРГЕТИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА И ПЕРВЫЕ КОСМИЧЕСКИЕ ПОЛЁТЫ

© В.М.Чеснов
© Государственный музей истории космонавтики им. К.Э. Циолковского, г. Калуга
Секция "Исследование научного творчества К.Э. Циолковского"
2014 г.

Трудно оценить весь огромный объем работ, выполненных в Особом конструкторском бюро Московского энергетического института (ОКБ МЭИ) для обеспечения полетов первых космических кораблей (КК), тем более что в то время коллектив бюро был не слишком многочисленный.

За создание ракетно-космических систем ОКБ МЭИ награждено двумя орденами. Основателем и первым руководителем (с 1948 г. по 1955 г.) группы ученых и инженеров МЭИ, которая стала ядром ОКБ МЭИ, был известный ученый, академик В.А. Котельников, вице-президент АН СССР, автор знаменитой теоремы его имени. В 1948 г. эта группа взялась за разработку радиоэлектронной аппаратуры для баллистических ракет (БР) и уже через два года на ракетном испытательном полигоне в Капустином Яре работали станции «Индикатор-Т» и «Индикатор-Д». Они обеспечивали радиометрические и траекторные измерения при пусках первых советских БР. Эти системы стали прототипами полигонных измерительных комплексов, с помощью которых отрабатывались все советские БР и многие космические аппараты.

В 1955 г. сектор специальных работ В.А. Котельникова возглавил А.Ф. Богомолов. Ему досталось богатое наследство от прежнего руководителя: уже вчерне была разработана радиотелеметрическая система «Трал» и заложены основы средств радиоконтроля орбиты КК (впоследствии «Рубин» и «Кама»).

Довести эти комплексы в короткие сроки до серийного производства, оборудовать измерительные пункты космического полигона и специальные морские корабли было неимоверно сложной и объемной задачей. Освоением разработок молодого коллектива занималось в те годы более десяти заводов, и «дирижировать этим ансамблем» не всегда дружелюбных директоров и главных инженеров было очень нелегко.

КК комплектовались бортовой телеметрической аппаратурой «Трал-П» и «Трал-П1», которая функционировала совместно с наземными станциями «Трал». На борту КК устанавливались также два комплекта ответчиков траекторных измерений «Рубин-Д» и радиомаяка «Факел-М», работавших с наземными комплексами «Бинокль-Д» и «Иртыш-Д». На всех КК, совершавших полеты с животными на борту, и на всех пилотируемых КК был установлен комплекс передачи телевизионного изображения, сначала «Трал-Т» и «Топаз-10», а позже — «Топаз-25» и «Топаз-25М».

Первые телевизионные опыты показали, во-первых, явную недостаточность четкости и числа кадров, а во-вторых, подтвердили не слишком высокое качество аппаратуры. Стала очевидной необходимость разработки более совершенной системы. В результате была создана телевизионная система «Топаз-10», радиоканал которой был впервые использован при полете Г.С. Титова в августе 1961 г.

Первые кадры, содержавшие изображение лица Титова крупным планом, стали сенсацией того времени. Использование усовершенствованной системы «Топаз-25М» во время полета П.И. Беляева и А.А. Леонова на корабле «Восход-2» в марте 1965 г. позволило всему миру увидеть выход космонавта в открытый космос.

Многое сделали сотрудники ОКБ МЭИ для обеспечения полетов КК «Восток» и «Восход». И именно участие в этих космических программах позволило ОКБ к середине 1960-х годов стать одной из ведущих конструкторских и научных организаций.

В ОКБ МЭИ сложился особый стиль технического и организационного руководства. Он также способствовал решению больших задач малыми силами и малыми затратами. Большая свобода предоставлялась ведущим специалистам ОКБ МЭИ не только в самой работе, но и в выборе тематики и направления работ, в переговорах с другими организациями и институтами, в развитии научного и технического сотрудничества и кооперации. Все это сочеталось с их персональной ответственностью за полученные результаты.