СОЦИАЛЬНАЯ ТЕОРИЯ РУССКОГО КОСМИЗМА: ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

© В.И.Алексеева
© Государственный музей истории космонавтики им. К.Э. Циолковского, г. Калуга
Секция "Космонавтика и общество: философия К.Э. Циолковского"
2017 г.

Вопросы теории общественного развития становятся все более актуальными с ростом масштабов общества, дифференцированностью социального бытия, неоднозначностью и глубиной происходящего (политические, военные, идеологические конфликты; проблемные точки цивилизации; самоощущение человека в социальной среде). Возможно ли социальную теорию русского космизма (Н.Ф. Федоров, К.Э. Циолковский) применить в качестве инструмента анализа современной социальной реальности?

1. Прогрессистская модель общества, ставшая популярной со времен О. Конта [1], нашла десятки последователей, в том числе и двух крупнейших русских космистов Федорова [2] и Циолковского [3]. Каждый в своем духе они предписывают ходу исторического развития прогресс во всех сферах социального бытия. Это расширение сознания до понимания истинной природы человека и общества; всемерное развитие нравственного начала и его отражение на взаимоотношениях людей; прогресс науки, техники, производства, а вместе с тем и рост материально-технической базы; рост эффективности управления одновременно с его упрощением. Первый вопрос, который мы задаем себе сегодня: является ли прогрессистская модель истинной? Исторический опыт этого не подтверждает. Цивилизация выступает против культуры, научно-технический прогресс против экологии, увеличение населения земного шара не гарантирует роста сознания. Ответ на поставленный вопрос скорее отрицательный.

2. Ключевой проблемой социальной динамики является вопрос о движущих силах перехода на более высокую ступень развития. Федоров и Циолковский примерно одинаково отвечают на этот вопрос. Для Федорова такой силой является всеобщая братская любовь людей, то есть чисто нравственный посыл. Для Циолковского это такое обогащение сознания, которое позволит создать модель эффективных и «правильных» социальных отношений. Вопрос второй: можно ли руководствоваться этими постулатами, каков практический механизм (просвещение, воспитание, нравственная мотивация и т.д.) развития сознания? Ответ на этот вопрос также скорее будет отрицательным, поскольку гуманисты, философы, новаторы всех времен и народов многократно его ставили, но он до сих пор не приблизился к своему практическому разрешению.

3. В качестве третьей позиции обратимся к соотношению формального и неформального законодательства. Формальным будем считать государственное законодательство и совокупность подзаконных актов; неформальным – обычаи, традиции, опыт самоуправления, выработанный в глубине общественных структур. Вопрос третий: какое законодательство лучше, эффективнее, гуманнее? Законы «сверху» представляют собой прессинг, который испытывает на себе каждый член общества. Но можно ли обойтись без них, можно ли устроить жизнь согласно модели Циолковского: совокупность законов формируется снизу микросообществами, а затем строго и неукоснительно исполняется. Однако механизм смены законов столь мобилен, что позволяет улучшать их едва ли не ежедневно. Какую модель выбрать, ныне действующую повсеместно или положиться на принципы самоуправления? Опыт показывает, что ни одно, ни другое решение не является панацеей. Государственные законы могут быть необъективны, несправедливы, неправильны. Однако опыт самоуправления иногда дает еще более худший результат. Однозначного ответа на этот вопрос также нет.

Мы излагаем эти три позиции, чтобы еще раз обратить внимание на практическую ценность данных аспектов социальной теории космистов.

Литература

1. Конт К. Дух позитивной философии. СПб.: Философское общество, 2001. 162 с.

2. Фёдоров Н. Ф. Сочинения. М.: Мысль, 1982. 709 с.

3. Циолковский К.Э. Миражи будущего общественного устройства. М.: Самообразование. 2006. 352 с.